Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «Что у нас с контрабандистами?» Лукашенко поинтересовался работой таможни и посетовал на «бешенство» соседей
  2. ISW: У России есть четкий срок для завершения войны в Украине победой, иначе она столкнется с трудностями, и не только на поле боя
  3. Очереди возвращаются? На границе с Польшей снова десятки автобусов и сотни легковушек
  4. Стали известны фамилии пяти политзаключенных, которые вышли на свободу по помилованию ко Дню народного единства
  5. Центральная Европа уходит под воду. Что сейчас происходит в странах этого региона — смотрите фотографии
  6. «Ездили-ездили, а потом их не выпустили». Беларусы сталкиваются с еще одним видом репрессий после возвращения на родину
  7. «Е*ать, я дебил». «Зеркало» поговорило с россиянином, который почти год пробыл на войне — и в итоге дезертировал через Беларусь
  8. «Куда я вышла?! Зачем я вышла?!» Интервью с Ириной Счастной — редакторкой МКБ, которая провела за решеткой четыре года
  9. Юго-запад Польши ушел под воду. Смотрите, что в стране-соседке натворил циклон «Борис» и как люди справляются с последствиями
  10. Германия ввела контроль на своих границах. Что нужно знать?
  11. А вы знали, что последний босс русской мафии Нью-Йорка родом из Гомеля — и до сих пор жив? Рассказываем его историю
  12. Отец беларусской пропаганды. Рассказываем о человеке, который, по словам Лукашенко, хотел его убить, но затем стал соратником
  13. Власти выпустили методичку к придуманному ими Дню народного единства. Выбрали самую возмутительную ложь из этого документа


В рамках Недели солидарности с политзаключенными Беларуси «Весна» подготовила ряд видео, на которых бывшие политзаключенные делятся своими историями про некачественную и несвоевременную медицинскую помощь в местах несвободы. Журналист «Вот Так» и бывший политзаключенный Константин Карней рассказал о медицине в ИВС на Окрестина.

Константин Карней. Скриншот: видео "Весны"
Константин Карней. Скриншот: видео «Весны»

— Вопрос медицины вообще достаточно интересно стоит в местах не столь отдаленных. Медицину в ИВС на Окрестина можно сравнить с котом Шредингера: по факту она, конечно, есть, но нет, ее нет. Например, когда мы туда приехали, у нас было достаточно жесткое задержание, у меня на тот момент в ноге находилась страйкбольная пуля. Я говорю медсестре, что вот у меня такая небольшая проблема с ногой. Она начинает кричать, что все, меня надо увозить в больницу, делать мне там операцию, доставать эту пулю. На что я быстро получил ответ, что я «контрольный». Те, кто находится на Окрестина под статусом «контрольный», они в принципе не получают никакой медицинской помощи.

Как это выглядит: с утра ты просыпаешься, после обхода медсестра спрашивает о проблемах. Если родственники успели передать какую-то медицинскую помощь, то чисто технически она может предложить, условно, какую-нибудь таблетку парацетамола, если ты себя плохо чувствуешь, ну или аскорбинку, чтобы ты не грустил. В реальности это выглядит так: если тебе повезло — ты что-то получаешь, если тебе не везет со сменой, то никто не получает ничего.

Когда я приехал на Володарку, моя пищеварительная система очень быстро подстроилась под еду на Окрестина: максимально пресную, без каких-либо изысков, ну как бы обычная пайка. И тут я попадаю в место, где наконец-то есть мясо, шоколад, фрукты. Ну и как девятнадцатилетний подросток я начинаю этим всем обжираться. Я ловлю жесткое непринятие моим организмом всей этой еды. В четыре утра меня начинает рвать, меня начинает тошнить, у меня начинается мандраж, бросает из стороны в строну. Поднимаются ребята в камере и такие: «Все, надо звать врача».

Вызвонили врача и мне вкратце объяснили, что если у меня что-то болит и это не лечится просто ударной дозой обезболивающего или антибиотиков, то эта проблема не решится. Стоматолог — нет, проблемы с легкими — нет. Все, что нельзя решить банальной «грубой силой» в качестве базовых лекарств — не будет вылечено.